Интервью Али Нами. Министр нефти Саудовской Аравии комментирует ситуацию на нефтяном рынке

Почему нефть так сильно упала?
Что будет дальше?
Вернется ли нефть к 100 долларов за баррель?

 

Али Нами, министр нефти Саудовской Аравии комментирует ситуацию

Первоисточник: http://smart-lab.ru/blog/copypaste/228897.php

Если Россия не будет сокращать свою добычу нефти, то последует ли Саудовская Аравия ее примеру?

Прежде всего, о том, почему мы не решили сокращать добычу. Я скажу вам, почему. Есть ли смысл для высокоэффективного производителя сокращать объемы производства, в то время как производитель с низкой эффективностью продолжает производить? Это неправильная логика. Если я уменьшаю добычу, то что происходит с моей долей рынка? Цена идет вверх, и русские, бразильцы, США с их сланцевыми производителями нефти заберут мою долю рынка.

Так что это политика защиты своей доли рынка?

Это также защита стран с высоким уровнем эффективности производства, а не только доли рынка. Мы хотим сказать миру, что страны с высокой эффективностью производства заслуживают долю рынка. Это действующий принцип во всех капиталистических странах.

Когда вы встретились с министром Российской нефти в Вене, он сказал, что Россия не будет снижать добычу и вы сказали ему, что в таком случае ее уменьшит рынок (!).

Нет, нет. У меня не было с ним прямого диалога. Министр нефти Венесуэлы спросил меня, чтобы я сказал, что мы хотели бы услышать от стран, не входящих в ОПЕК. Он попросил мексиканского министра. Он спросил российского министра, который также был в сопровождении главы Роснефти Игоря Сечина. Тот представил информацию о российской нефтяной отрасли. В конце концов, он сказал, что не может делать какие-либо сокращения, потому что их скважины старые, и если они закроют часть из них, то снова пустить в строй эти скважины уже не удастся. Министр подтвердил, что Россия не готова сокращать добычу. Мы сказали «спасибо» и встреча закончилась...

Однако уже сейчас низкая цена и продолжает падать?

Если цена падает, она падает, и вы не можете ничего с этим поделать. Но если она идет вниз, другие производители нефти ощутят удар значительно раньше нас, пока что Саудовская Аравия не ощущает боли.

Так что вы видите спад российского экспорта на 500 000 баррелей/день в результате падения цены и санкций?

Я не могу сказать. То есть неизвестно, потому что я не знаю структуры всех нефтяных полей России. Единственная область, где у меня достаточно информации, это месторождения Западной Сибири.

До какого уровня  цены на нефть должны упасть, чтобы остановить рост добычи в США сланцевой нефти, и как долго цены должны оставаться там?

Слои сланцевой нефти не однородна. В некоторых районах они имеют более высокую пористость, чем в других. Слои с хорошей пористостью могут быть рентабельны и при цене в $ 20-30 / баррель. Но некоторым необходима цена в $ 80-90 / баррель. Не вызывает сомнений то, что США начали сокращать количество буровых. Вы сокращаете количество буровых, значит вы не будете бурить новые скважины, так как вы тогда собираетесь производить? Другое дело в том, что у сланцевых скважин на второй год падение дебета составляет до 80%. Вот почему буровые должны работать.

Если цена остается на уровне примерно $ 60 спрос на сырую нефть ОПЕК будет на 2 млн. баррелей ниже чем производство ОПЕК. Если добыча ОПЕК не будет сокращена на 2 млн. баррелей/день, есть что-то в течение ближайшего года, что все-таки заставит ОПЕК принять решение о сокращении?

Я хочу прояснить одну вещь. Несправедливо просить ОПЕК сократить добычу. Мы небольшой игрок. Мы производим меньше 40% от мирового производства. Но мы наиболее эффективный производитель.

Ирак собирается наращивать поставки нефти на мировой рынок?

Почему нет? Он более эффективен, чем многие другие.

Вы не думаете, что это плохо для рынка — то, что они выбрасывают на рынок больше нефти?

Нет, нет.

Несмотря на то, что низкие цены на нефть — не политический заговор, совпадение, что Россия и Иран являются двумя странами, в наибольшей степени страдающими от снижения цены на нефть.

Да, но это результат их политических действий. Иран и Россия попали под санкции. Это правда, что они пострадали от цены на нефть, и они были в лучшей форме, когда цена была $ 100. Но проблема не это. Их главная проблема — в другом.

Что делает Вас уверенным в том, что цена на нефть будет расти?

Международные нефтяные компании сократили планы будущих капитальных затрат. Существующие мощности будут продолжать производить. Но тот факт, что они сократили капитальные расходы означает, что в будущем их производство не будет расти.

Спор о сроках повышения цен, а не о том, произойдет это или нет.

Так, когда это произойдет?

Трудно точно сказать

Вы можете что-то сказать о цене, при которой рынок будет сбалансировать?

Нет.

У вас есть представление об уровне цен, при котором это произойдет?

Нет.

Увидим ли мы $ 100 за баррель нефти снова?

Вряд ли.

Какова будет цена на нефть в долгосрочной перспективе?

Это зависит от предельной стоимости, и отличается от поля к полю. Наша предельная стоимость не более $ 10 / B. Сейчас у нас нет оценок, но и через 10 или 20 лет, это может быть те же $ 10 / B. Но предельные издержки в других местах намного выше, и они продолжают расти, из-за инфляции, материалов и других вещей.

Если вы считаете, что цены на $ 100 / B и выше привело к появлению новых месторождений нефти, ваша стратегия теперь в том, чтобы не допускать впредь цены $ 100 / B и выше?

Нет, мы хотим что бы цены росли. Но надо быть реалистами. Есть много вещей, на энергетическом рынке — речь не только о рынке нефти, которые будут определять цены на нефть в будущем. Много усилий, которые предпринимаются во всем мире, будь то в области исследований, или повышение эффективности, или с использованием неископаемых видов топлива. Все это может свидетельствовать о том, что однажды случится прорыв. Любая стратегия должно быть устроена таким образом, чтобы учитывать все эти постоянно идущие изменения. Мы не знаем куда пойдут цены. Они могут расти, могут падать. Но одно можно сказать наверняка. Текущие цены устраивают не всех производителей.

Венесуэла нуждается в более высокую цену, чем вы.

Это правда, но не абсолютная. Но все, что мы будем делать, если мы позволим рост цен, как мы это делали в 2008 в Оране — это порежем производство избыточных баррелей. В 2008 это был 1 миллион баррелей, сегодня избыточная добыча составляет около 4 млн б / д.

Вы сказали, что ОПЕК никогда не будет сокращать добычу. Вы можете остановиться на этом?

Нет такого понятия, как никогда. Все возможно. Мы можем потерять часть добычи или может случиться много других вещей. Но, как политика ОПЕК, — и я убежден, и даже г-н аль-Бадри (Генеральный секретарь ОПЕК) теперь убежден, что не в интересах производителей ОПЕК сокращать свое производство — независимо от цен.

Это сейчас. А что в будущем?

То же самое.

Даже если цена идет вниз до $ 40 / B или $ 30 / B?

Упади она даже до $ 20 / B, или $ 40 / B, $ 50 / B, $ 60 / B — это не имеет значения.

Но люди говорят, что бездействуя ОПЕК теряет влияния?

Защита высокой цены на нефть — вовсе не аксиома для ОПЕК. Это ясно отражено в Уставе ОПЕК. Задача ОПЕК — стабильность на нефтяном рынке. Падают цены или растут — мы стараемся проводить единую политику с другими, не входящими в ОПЕК производителями. Мы и сейчас пытались, но нам не дали такой возможности. Как видно из моего предыдущего опыта, не входящие в ОПЕК производители не собираются сокращать добычу.

Ожидали ли вы, что цена на нефть упадет так быстро и глубоко?

Нет, мы ничего не ожидали.

Были ли вы застигнуты врасплох глубиной этого падения?

Нет, мы знали, цена пойдет вниз, потому что есть инвесторы и спекулянты, чья работа заключается в том, чтобы толкать цену вверх или вниз, чтобы зарабатывать деньги.

В чем разница между встречей ОПЕК в Джакарта в 1997 году (когда ОПЕК увеличило производство накануне азиатского финансового кризиса), той паникой на рынке, и сегодняшней ситуацией? Что изменилось?

Знаете, что было проблемой в 1997 году? Глава (Венесуэльской государственной нефтяной компании) PDVSA был убежден, что он может производить столько, сколько он желает, и он увеличил производство с чуть более чем 2 млн б / д до 3.7mn б / д, а их-министр продолжал говорить нам, что они не превышают их квоты. В Джакарте, я сказал ему, что у него есть выбор: либо сократить объемы производства, или что мы в ОПЕК уберем с рынка излишки, хочет он того или нет. Он сказал, что Венесуэла сократит выпуск, но я выразил свое недоверие. И тогда мы убрали с рынка излишки венесуэльской нефти. В Азии случился экономический кризис, несмотря на него добыча оставалась высокой, и цена упала.

В прошлом низкие цены не влияли на добычу нефти в Северном море, а сланцевая революция в области газа, когда цены на газ пошли вниз, продолжилась. Вы не думаете, то же самое будет и со сланцевой нефтью?

Возможно, так будет и в этот раз, но многие уйдут с рынка точно.

Что делать, если цена останется низкой в этом году, или даже опустится еще ниже в течение двух или трех лет? Смогут ли основные производители Ближнего Востока и Персидского залива выдержать низкие цены в течение двух-трех лет?

Да, я могу заверить вас, что они выдержат.

Но вы объявили, что у вас будет дефицит бюджета.

Дефицит будет. Но какие ресурсы есть у Саудовской Аравии? У нас нет долгов. Мы можем обратиться к займам в наших банках. У них масса денег. Мы можем пойти и занять деньги, и сохранить наши резервы. Или мы можем использовать некоторые из наших запасов.

Какую цену на нефть предполагает бюджет на следующий год?

Я не знаю. Это вопрос к министру финансов.

С одной стороны, снижение цен на нефть будет стимулировать мировую экономику путем снижения цен на энергоносители в странах-потребителях. Но, с другой стороны, производителям нефти придется сократить свои расходы, а так же в результате снижения цен на нефть может возникнуть дефляция, что также может оказать негативное влияние на экономику потребителей?

Олесь Филоненко